Однажды, обходя окрестности Онежского озера... (Страница 1 из 2)

Начало
День 1

Ранним утром нужно было вернуться с бани к месту дислокации велосипеда, нежно скинуть шатун, не повредив при этом драгоценный клин (шатуны встали в линию почти идеально),  подтянуть подшипник, собрать всё вместе, да ещё и собрав рюкзак при этом. Что и было исполнено, даром, что расположение моей дачи в этом походе давало тридцатикилометровую фору в первый день. В последний момент я заметил, что хомут не полностью заходит на подсёдел, и, не мудрствуя лукаво, заменил седло на «зифовское». Новая шкура на старые кости, хе-хе. Ещё по полатмосферы в каждое колесо…
Выкат! Лечу навстречу друзьям. Просто ждать у выезда на шоссе неспортивно, к тому же флягодержатель пуст – еду в Деревянное. Навстречу проехали две прогуливающиеся барышни с лёгкими рюкзачками на новеньких дорожниках. Не наши, однако, приветствую.
На подъезде к магазину перекинулся парой слов с петрозаводским кроководом: бородатый товарищ на золотом стартоне, салют!
Оказалось, старт нашего похода приурочился ко дню физкультурника. Такое дело непременно надо отметить, и во флгодержатель отправляются полтора литра вкусного полезного пива. Дабы определиться, куда дальше ехать, спросил у торговщиц фруктами у дороги о толпе велосипедистов с рюкзаками. Получив отрицательный ответ, поехал в сторону Петрозаводска. И тут же увидел их, на другом берегу речки, у другого магазина, закупаются прохладительными напитками.

Вот они все тут как тут: Илья, Коля, Ваня, Таня, Лёня, Женя, Денис. И двое новеньких: Светлана, для ясности просто Лана, и Саша. А где же самые ответственные люди в походе? Завхоз и руководитель немедленно вышли из магазина и раздали в нагрузку всем участникам кому жидкого, кому обычного хлеба. Здороваюсь со Светой и Володей, занимаю место в колонне и снова еду на юг под палящим августовским карельским солнышком в компании друзей. Поход начался.
Плоско петляем по новенькому узкому шоссе посреди широченной вырубки. Сетуем на нелепость такого дорожного строительства, да испорченную от засыпающих водителей ритмическими ямками в поворотах обочину. Подкатываем к любимой горушке, к Педасельге, играючи забираемся. Крутая горка, надо велосипед облегчить! Пока дожидаемся отставших, обношу всех желающих «фляжкой».
Объявляется предобеденная десятка; весело с ветерком спускаемся к Пухте-речке. В лесочке, на неприметной заросшей дорожке организуется обеденный привал. Не напилив в лесу дров, мы так и не разожгли костёр, не сварили уху и не вскипятили чай. Мелко порезанный лук, сырую картошку и лавровый лист ели с едва разморозившейся сырой красной рыбой, запивали некипячёной водой из родника – в Пухте бобры сухим летом поназапрудили так, что даже купаться не захотелось. Антиуха удалась на славу!. За обедом с энтузиазмом обсуждали блестящую работу правоохранительных органов, которые по текстам и постам в интернете  безошибочно находят злоумышленников-авторов, цинично нарушающих границы местных заповедников. И справедливо заведомо предполагают неизбежность совершения преступлений, о которых подлые злоумышленники в своих текстах умолчали, как то: поджог костров, вылов рыбов, осквернение памятников природе.
Сытые и довольные, перезнакомившись подробнее с нашими новыми друзьями, Ланой и Сашей, учительницами английского и физики из Петрозаводска и Ленинграда, мы помчались далее на юг. По новому шоссе летелось превосходно, я даже несколько раз становился вперёд и с удовольствием соревновался со свежим южным ветерком, кто сильнее.
Незаметно приехали в Шокшу, и, обнаружив закрытый магазин, устремились в ещё один поднебесный подъём. Крутоват, даже первую передачу пришлось подоткнуть! Зато, какой вид! За лесным морем раскинулось широко море онежское. И только облившись семью потами, забравшись на шокшинскую гряду, можно увидеть противоположный берег озера — высокий холм. Поспорили с Володей, что же это за холм такой? Навигатор однозначно указывал на Каршево, а я прежде думал что там Андома-гора. Подсобравшись снова вместе, кинулись с горы вниз. Прямо камнем!
Гора такая крутая, что, почти не крутя педали, мы доехали до Вехручья. Проскочили мимо знаменитой Рождественской церкви, увековеченной в клипе Ретрозаводск, ипомчались дальше , в Шёлтозеро.
Где-то здесь асфальт кончился – под новую дорогу кладут грунтовую подушку. Ребята обсуждают важность унификации походных велосипедов в целях большей живучести. Скинув планетарку на вторую передачу, увлечённо слушаю, еду рядом.
После очередного ходового перекура немного задерживаюсь. Перебросились с Ланой парой  слов насчёт оставшегося пути. Всего через несколько километров Шолтозеро – центр вепсской культуры, а сразу после – просторный пляж Хоугуя, где мы сегодня и заночуем. Для Ланы это первый большой поход, и новости о скором завершении ходового дня не могли её не обрадовать. Дело в том, что клуб Колесо уже давно и основательно объездили все окрестности Петрозаводска, соответственно, первый день сделан с максимальным километражём – проехать знакомое и обыденное побыстрее. А 90 км с наскока это, скажу я вам, очень приличная нагрузка даже для опытного туриста. А Лана – молодец! Стойко перенесла трудности большого пути и к каждому перекуру завсегда прикатывала широко улыбаясь.
В Шолтозере небольшая закупка. Хлеб, сыр, колбаса к завтрочному чаю.

В смысле фотографий рядом с музеем: разумеется, он к этому времени закрыт, да и к месту ночлега уже пора причаливать.
Саша поинтересовалась, как я справляюсь на одной передаче. Успокоил её — у меня их три. Она же поведала о том, как водила походы на «Украинах» ещё в советские времена, как доводилось кареточные валы закручивать в бараний рог в этих походах мужикам. В общем-то, ничего необычного: я давно подозревал, что на классических дорожных велосипедах в походы ходить можно и даже нужно! Очередное подтверждение – оказывается и до алюминиевых рам, аммовилок и овер9000передачных трансмиссий велотуризм как-то существовал!
После деревни во главу группы становится Ваня. Как счастливый семьянин и обладатель небольшой флотилии надувных байдарок, изъездил подробно все побережье Онега южнее Петрозаводска, и место сегодняшней ночёвки выбирал также он. К сожалению, Ваня взялся нас только проводить в поход, и назавтра планировал возвращаться обратно. А ещё он собирался приготовить роскошный плов, даже целый казан приволок для этого дела. Позвякивая этим самым казаном он, наконец, сворачивает с шоссе к озеру. А мы радостно сворачиваем следом
Лесная дорожка, пропетляв среди прибрежных сосен пару сотен метров, вывела-таки нас к долгожданному берегу. Ничто не предвещало, но субботним августовским вечером через каждые десять метров стояли машины палатки лодки и мангалы отдыхающих. Благо пляж большой: повернув направо в сторону Шолтозера, мы поехали вдоль пляжа по лесу. То и дело попадались проплешины лесной подстилки, наполненные рыхлым сухим песком, где велосипеды неизбежно вязли. Приходилось спешиваться, в кроссовки тоже набивался песок, и, перейдя овражек пересохшего ручейка, я соблазнился прибойным шоссе. Вышел к урезу воды, сел в седло, оттолкнулся и полетел. Хорошо! Оглянувшись, заметил, что моему примеру последовала половина группы, однако они, почему-то шли, где я ехал.

Можно было бы подумать, что дело в моём излишнем легкоходстве, однако, у меня самый железный велосипед, и сам я довольно тяжёлый. Отъехав метров на пятьсот от последних машин, чтобы точно никто никому не мешал, ехавшие в авангарде заприметили место для лагеря: с дровами и простором меж деревьев.
Через пять минут все велосипеды были затащены на крутой бережок, было нерасчищено место для костра, застолблены места под палатки, и группа, дружно выкупавшись, смыв дорожную пыль, сменяет методичную работу по перемалыванию километров ногами на методичную работу по шинкованию овощей руками. Когда я уже почти нарезал весь кочан капусты, у меня забрали нож, доску, капусту и отправили отдыхать на незаготовке дров. Придя с пустыми руками, мы с Денисом предложили товарищам, у которых были прихвачены с собой топоры, немного размяться, делая маховые движения руками с отягощением в положении ноги-шире-плеч. А сами устроились поближе к командующему казаном Ване. Ну, там лучок подать, чесночок подкинуть, пробу снять пару ложек, чтобы, так сказать, разделить груз ответственности.
И было там так тепло и душевно, и работа так кипела в нашем слаженном коллективе, что

Тем временем, подул очень свежий ветер, небо несколько нахмурилось после солнечного дня, и было принято стратегическое решение напугать дождь, растянув над палатками и импровизированным столом тенты

.
Как всегда, сработало! Брызнув несколькими каплями на тент, под которым собрались за ужином довольные мы, дождь разделился, обойдя нас с юга и севера, и, подсвеченный из-за леса последними лучами заходящего солнца, стал поливать озеро. Именно тогда, за ужином, в сумеречном полумраке, на ветру у озера, когда Таня поставила на середину стола ночной фонарик, родился прекрасный тост: «за место между двух дождей». Так и прошёл весь поход. И только когда мы остановились. На днёвку. Тогда-то нас и настиг дождь на полсуток.
За ужином определились, что именно нашей троице предстоит дежурить назавтра. Получив ценные указания и котловое оборудование, разбрелись по палаткам. Задержался на минуту, позвонил родным, пожелав спокойной ночи, тоже пошёл спать. Как же хорошо спится после сытного ужина и восьмидесяти километров в седле! По тентам мерно постукивал дождик.

Ясным утром третьего дня,

выспавшиеся и довольные мы позавтракали на берегу канала, вымылись, выкупались и только приступили к сборке палаток, как с воды послышался гул большого мотора. Подбежав к воде, не без удивления обнаружили бодро идущую в сторону Свири огромную баржу. Казалось, она заполняла собой канал целиком. Разумеется, на наши приветственные жесты капитан буксира (толкача) оглушительно прогудел.

Дособрав шмурдяк,

следом за призывно рокочущей дорожной техникой выкатились на трассу. Всего полтора километра асфальта и я радостным кличем возвестил коллег о начале грунта. Все дали по тормозам, подумав, что что-то кто-то сбил лося. А это просто песчаный грейдер. Не слишком пыльный: ранним утром не так уж много машин ехало по дороге между Оштой и Вознесеньем среди заросших двухметровым борщевиком полей.
Через десяток километров граница областей: здравствуй, Вологодчина! И тут же начался слалом между вывороченных булыжников и пересохших луж. Как обычно, по траектории, где хотелось ехать, уже тянулась строчка велосипедного следа. Отсюда рукой подать до Ошты – вот на пригорочке виднеется мемориал – там был остановлен враг.

Прежде чем въехать в Ошту собираемся вместе, перекуриваем, устраиваем утренние созвоны с родными. Мимо, в сторону Лодейного поля проскрипел велосипедом местный товарищ. Серая лента асфальта устремлялась вперёд, и мы, подставив лица утреннему солнцу, поехали, разумеется, в магазин.
Пока начальник узнавал, где в селе можно затариться провизией, к нам подъехали дети. Удовлетворили их любопытство, заверив, что едем недалеко, только вокруг озера. По простому, в общем, маршруту, вокруг Онежского. Вот вокруг Мегорского, неподалёку, проехать велосипедно – это был бы фокус!
Не спеша, с авоськой, очень белорусского вида дядька проехал на зелёном позднем аисте по шоссе, и, последовав за ним, мы  добрались до «пятёрочки» как раз в тот момент, когда уважаемый читатель мог бы спросить: «а не слишком ли много текста автор посвятил банальному походу в магазин?»
Отвечаю: как позже выяснилось, оштинская пятёрочка – единственный магазин вологодчины, где можно купить «таёжный романс» — волшебную настойку, воспетую в фильмах знаменитого алкомотопутешественника Владимира Шулоякова и компании, горячим поклонником творчества которых я являюсь. Разумеется, бутылочка нектара отправилась в недра моего рюкзака – я не мог упустить случая угостить друзей таким-то напитком! Когда я, разумеется, не обнаружил на следующий день её в Вытегре, кусал локти, что купил только одну – очень вкусный компот!
Пока грузили провизию, разговорились с Сашей о её богатом походном опыте. Очень интересно было послушать про кавказкие горы и среднеазиатские пустыни. И про то, как однажды анестезиолог-походник зашивал руководителя похода, когда на переезде под ним лопнул подсёдельный штырь. Есть у меня друг-турист, анестезиолог-реаниматолог… И про то как за очень длинные саморобные багажники друг за друга цеплялась вся группа в особо тяжкие  подъёмы, а руководитель не мог взять в толк, отчего велосипед не едет. Про себя я конечно никак не мог взять в толк, зачем заниматься туризмом по песку на стартонах, но про наклеивание двойных трубок зафиксировал – может пригодиться.
И тем не менее, едем дальше – нам ведь сегодня надо попасть в Кюршевель! Выехав из Ошты, выстраиваемся колонной – стоило завернуть под Онежское озеро на восток, как южный ветер сменился восточным. Отличное новенькое шоссе пересекает многочисленные гряды, пропаханные ледником с юга на север. Буквально восприняв дорожный знак «лосить три километра», радостно ухожу в отрыв до следующего посёлка.

В деревне дорога узкая – с обеих сторон сделаны тротуары, да ещё и с ограждением. С учётом +20 км/ч велосипедисту в таких местах бывает неуютно. Зато по сторонам от дороги уже немного не такие как в Карелии вологодские домики, местами с теми самыми резными палисадами. Денис замечает, что и небо здесь другое, вологодское – повыше небо-то! А на выезде, за мосточком, снова грунты – шесть километров дороги у Панского ручья, где она как бы идёт по краю огромного болота.

Там даже удалось обогнать, уже под самый конец участка, у деревни Кедра (там, кстати, плантация кедров) целую фуру. Панский ручей проехали мимо, купаться не стали – сразу после грунта запланирован обед на Кедрозере, что залив Мегрозера, которое залив Онега.
Через пять минут, вместе с заприметившим просеку в лесу руководителем тормозим у съезда с дороги. Раньше просто можно было свернуть туда, теперь же уровень подняли так, что, попытавшись было съехать в седле, чуть не перелетаю через руль, ткнувшись колесом в кювет и звонко матюгнувшись. Аккуратно спускаем велосипеды в лес и, почти по азимуту, едва примечая старую колею, идём к озеру.
А у озера роскошная полянка с костровым местечком и несколькими рыбацкими избушками.

Света заметила, что избушек с прошлого раза прибавилось, и, в общем-то, это неплохо. Полянка оборудована столиком, скамейками и даже колодой для дров. Правда, я заранее предупредил, что буду писать отчёт о поездке, поэтому снова обошлись без костра. Мы с Ильёй, Денисом и Колей не сходили снова за сушиной, а слегка подтаявшие пельмени разложили на скамейке подогреть на солнышке. Отсутствие термической обработки предполагалось компенсировать маринованным жгучим перцем и креплёным пивом. Немного поиграли в волейбол, сходили выкупаться. К сожалению, на заходе в воду обнаружился стеклянный бой, и на глубину приходилось идти в сапогах. Сапоги далее снимались, причаливались в камыши, и нестеснённым лишними предметами обувки можно было с удовольствием поплавать. При выходе кончено не очень было удобно надевать всё норовившие всплыть сапоги обратно, но то мелочи.
Ведь освежившись, мы немедленно устроились к столу, где пельмени чудом успели свариться на солнышке Светиными стараниями, и уже пора было нести миски и подставлять кружки. Однако как ни хороши пельмени под пиво, а в велопоходе в перерывах между приёмами пищи неплохо бы немного и прокатиться. До отвалу сытые, надышавшиеся лесного смолистого воздуха, не торопясь, вышли на дорогу. До чего же бодро катить после обеда!
У очередного магазина остановка. Володя, загадочно улыбаясь, позвал пройти с ним внутрь, посоветоваться. Перед ним стояла очень непростая дилемма: какой же из двух пудовых арбузов на прилавке выбрать – тот, что слева или тот, что справа? Мне лично сразу было очевидно – брать надо левый арбуз. Последовавшее следом предложение довезти его до места съедения я принял с воодушевлением. Коллеги тут же снабдили дополнительным подпердачником, чтобы драгоценная ягода не подавила хлипкий багажник моего велосипеда, и я даже смог запихнуть арбуз под клапан рюкзака… Но не сразу догадался, что арбуз было бы лучше положить ближе к седлу, а относительно лёгкий спальник оставить сзади. Надо заметить, что езда на велосипеде, когда сзади, почти свешиваясь с багажника, справа налево и наоборот лениво перекатывается мерный арбуз довольно увлекательный процесс: велосипед больше нельзя накренять, вложиться всем весом в педали не получится. Однако спустя километр приноравливаюсь и на подъёме снова обхожу группу. Да что ж такое, 46 к 21 довольно скоростной расчёт.
А шоссе всё стремилось и стремилось на восток. Берёзовые рощицы воль дороги сменились болотом. Очень интересным, замечу, болотом. Вместе с дорогой оно натурально понижается. Добрый километр тянется на спуск болотная луговина перед Верхним Понизовьем. Деревня такая. В череде вепсских топонимов абсурдность названия ярко выделяется.

По этому поводу на предыдущем перекуре было столько пошучено шуток, что одна из участниц, когда слегка приотстала, направилась прямиком туда, пока все остальные проехали мимо, взобрались на горку и увлечённо загорали, попутно пытаясь, время от времени, вернуть меня из отпуска обратно к медицинскому ремеслу. Что ж, хоть кто-то из нас в том самом Понизовье побывал, даром, полкилометра всего!

До поворота на Кюршевель оставалось километров восемь. Было относительно плоско и без приключений. Разве что Денис, чуть не навернувшись, чиркнул коленом об асфальт. Но то не считается: во первых, не больно, во вторых – всё заради красивого кадра идущей в подъём велогруппы!

В деревеньке с ухающим алабаем за забором стремительно свернули с магистрали к озеру. Пересекли по разводному понтону онежский канал, в котором ещё утром купались. Нашли уютную полянку у перегиба дороги, разрезали арбуз и решительно съели. Семечки равномерно расплевали вокруг на случай, если соберёмся на будущий год снова в кругоонежку, чтоб не тратиться на арбуз и не везти далеко.
Про себя отметил некоторую диалектичность арбуза: когда он болтается сверху багажника, ощущается довольно крупной ягодой. Когда же за него принмаются одиннадцать велосипедистов с ножами, в принципе, арбуз оказывается небольшим. Снятие противоречия произошло через желудок.

А ведь до бивуака осталось лишь пять километров. Пока гоняли наперегонки с Ильёй, да вспоминали слова весёлой песенки «я попал» группы ЭСТ, незаметно приехали в Кюршевель.

Это, конечно, деревня Кюршево, но въездной знак непреклонно указывал на Кюршевель. В принципе, легко перепутать. Я, конечно, во Франции не бывал, но широкий простор озера, до горизонта залитого поверх синевы золотом, пляж в мелкую гальку да тёплый вечерний бриз очень нетрудно было спутать с  курортом
Местечко очень козырное, там и тут чей-то заборчик так и жмётся к озеру. Но даже здесь Володя уверенно привёл нас на пустую дикую стоянку. Естественно, в силу заслуженной популярности места, с дровами там очень туго. Но оно и к лучшему – меньше соблазна нарушать строгий противопожарный режим. Я даже прошёлся вдоль уреза воды и провёл санитарную обрезку свесившихся с берегового вала сосен. Потом с Ильёй и Колей нашли ещё пару сушин и снесли всё поближе к лагерю в большую кучу. Чтобы и возможных других всяких туристов от соблазна нарушить противопожарный режим уберечь.
Дальше была, в общем-то, обычная лагерная вечерняя рутина: после непременного купания, с постепенным разгоном от пива к более бла-ародным напиткам, постепенно переходя от шинковки/нарезки/варки ужина к непосредственному употреблению, мы тесно сгрудились у стола, так чтобы места хватило всем, балагурили, травили байки. История знакомства с таёжным романсом была рассказана одновременно с дегустацией…

Вдруг началось световое представление. Мы по-прежнему продолжали поднимать кружки за наше замечательное место между двух дождей. И имели возможность лицезреть непосредственно, как два дождя обходят наше место над широким онежским простором. В какой-то момент закатное солнце подсветило облака снизу, распустило по волнам золотую дорожку. В черных полосах лесных холмов по берегам вспыхнули светлячки маяков, в том числе и давешнего Самбоя. Отчаянно захотелось окунуться в солнце.

Но стоило только вылезти из воды, как световое волшебство сменилось сумерками. В сумерках приехали дети на кроссовых мотоциклах, очень вежливо попросили разрешения развернуться в нашем лагере, и более не беспокоили.
Отмахиваясь от комаров, я ещё немного посидел на берегу, накропал несколько страниц в дневник, пока совсем не стемнело, и ушёл спать. Ещё один хороший день позади. Завтра будет не хуже!

Солнечным утром четвертого дня

вылез из палатки на полчаса раньше. Дежурные, Женя и Лёня уже шаманили над котлом, откуда доносились многообещающие запахи.  Пока все спят, занялся банными процедурами – что может быть лучше, чем начать утро с купания!
На завтрак получилась роскошная геркулесовая каша с изюмом. Неспешные сборы, выезд на просёлок, прощальная остановка в Кюршевеле. Обсуждая кинематограф,

незаметно выскочили на основное шоссе на Вытегру. Кому-то приспичило смазать цепь прямо возле дворика с алабаем на привязи. Юный хозяин пса предусмотрительно закрыл калитку.
Когда виниловое потрескивание сменилось ровным шорохом шин об асфальт, услышал мерзкие металлические щелчки. Они случались то на каждый оборот педалей, то пропадали на несколько десятков метров, то щёлкали через оборот. Настроение моё тут же помрачилось, несмотря на обещавший быть погожим денёк. Мысли от пейзажей перетекли к исключению возможных неисправностей. Это могли быть чашки каретки, посаженные на Балтику, насыпной шарик в каретке мог затесаться не той размерной группы. А то и усталая рама – лобовой удар когда-то с ней случался, судя по горбику и винту, который я правил позатем летом. Пока я придумывал как бы проверить прямо на ходу, что же это могло быть, на перегоне после Палтогских церьквей группа укатила далеко вперёд.

В какой-то момент удовлетворился мыслью, что я уже за двести километров от дома, а, значит, остается проехать ещё пятьсот: хороший стук за это время наружу как-нибудь да вылезет. Сделал пару кадров, подоткнул третью передачу и помчался догонять ребят. Справился уже к санитарной перед Вытегрой
Подобравшись, плотной группой мы въезжали в город через узкий мостик над первым шлюзом Волгобалта. Движение там реверсивное и растягиваться было нельзя. К тому же в городе запланирована культурная программа.
Приехав в сквер на берегу шекснинского разлива, основная часть группы отправилась осматривать подводную лодку Б440.

Я там уже однажды бывал, и хотелось попасть в другое место. Ещё три года назад, готовясь к солокругоонежке, вычитал о музее водных путей севера. Название говорит само за себя, раньше даже показывали в действии шлюз старой, мариинской, водной системы. Подбил на это дело Илью, договорились с начальником экспедиции о времени и отправились искать этот самый музей.
Вытегра — небольшой уютный городок в самом начале Волгобалта, у устья Шексны. В этой точке сходятся водные пути из Архангельска и Астрахани, Ленинграда и Мурманска. То самое место, чтобы узнать об этом подробнее. Немного поблукав по новому скверу возле старого канала мы выкатились к деревянному зданию, живо напоминающему большими окнами фонарь бакена. На дверях режим работы. Разумеется, вторник оказался выходным днём.
Немного огорчённые, попробовали найти в интернетах на оставшиеся двадцать минут ещё музеев в Вытегре. Ближайшим оказался краеведческий районный музей. Спустя минуту, на местности выяснилось, что это управление музеев вообще. Снова бы оболом, но Илья по привычке пошёл в управление и неожиданно договорился об индивидуальной экскурсии. Ценник тоже довольно индивидуальным оказался, но в нас уже проснулся нездоровый азарт попасть в музей, во что бы то ни стало.
Пока девушка-экскурсовод шла к музею, мы на велосипедах оказались у дверей меньше чем через минуту. Сюрприз, от запертых дверей отходило семейство в составе папы, мамы и парнишки лет семи. Наша индивидуальная экскурсия тут же превратилась в групповую, а итоговый ценник понизился до вполне гуманных значений.
Экскурсовод объявила, что детям до шести лет вход бесплатный. После чего спросила сколько парню лет, на что он, внимательно посмотрев на родителей, гордо ответил: «семь!» До планового воссоединения с группой оставалось минут пятнадцать, мы зашли внутрь, произвели взаиморасчёты и экскурсия началась.
Не буду утомлять подробным пересказом всего, что я запомнил. Скажу лишь, что, несмотря на очень скромный размер единственного зала, музей охватывает большую тему вполне успешно. К оговорённому времени мы опоздали минут на сорок, и в музее ещё оставалось на что взглянуть, прочитать, да и экскурсия не завершилась. От тихвинской системы времён Петра великого до современного состояния Волгобалта и Белбалтканала. От гидрологии систем рек вокруг Белого озера до героической истории разминирования приоштинских рубежей силами комсомольцев. От инструментов мастеров восемнадцатого века и альбома фотографий Прокудина-Горского, до плакатов с великих строек первых пятилеток с миллионами кубометров предстоящего к укладке бетона и моделей земснарядов с описанием принципов работы. Потрясающее богатство содержания скромного музея водных путей севера. Будете в Вытегре – побывайте в нём!

Извинившись перед экскурсоводом, что не сможем дослушать до конца, выдвинулись навстречу ребятам. Тут же на соседней улице влились в колонну. В одном магазине они уже побывали, предстоял ещё один. Закупаемся на два дня автономности – сегодня мы перебираемся через Андому в бездорожную глушь. Тщетно пытаюсь отобрать у Коли лишнее стекло, чтобы немного разгрузить – не отдаёт. Таёжного романса в магазине не оказалось, покупаю на ужин брусничку и клюкву. На выезде из города среди деревенских домов и деревянных тротуаров догружаю угли для шашлыков.
Выехали на пудожское шоссе. Выстроились колонной, катим, по возможности резво. У нас не слишком много времени и вообще нет полной уверенности, что переправное предприятие удастся. Поэтому запланирован холодный обед у дороги. В велосипеде по прежнему что-то щёлкает, однако на поведении его это никак не сказывается. Я уже успокоился, повеселел даже. 
Перекатив за Тудозеро, останавливаемся под ЛЭПкой у дороги, расстилаем стол и замешиваем тазик творога со сгущёнкой и сметаной. На второе бутерброды с красной рыбой. Пиво успешно заменяет чай. Несмотря на столь оригинальное сочетание блюд, даже у новых людей в компании колеса никаких проблем с пищеварением в ближайшие сутки не возникло.
Вылизав дочиста миски, окатившись сэкономленной на мытье посуды водой стремительно выкатились к заветному повороту на курорт спасателей.
Асфальтовая дорожка проскочила через несколько деревень, во время очередного перекура был поставлен вопрос о завтрашней днёвке в глуши за рекой: кто поедет на Муромский монастырь. Я давно планировал посетить это место, не прочь также были Илья, Денис, Коля, Лёня,  Таня. Раз так, то и Володя при такой-то явке решил съездить в очередной раз. На это дело надо брать брызговики – как никак двадцать пять по песку в одну сторону. Всю дорогу до переправы высматривали на обочине подходящую камеру.
Проехали бобриный хутор. У ворот базы спасателей асфальт кончился и далее на Андомский мыс шёл не слишком ухабистый грейдер. Ехали мы с хорошей скоростью, и были все шансы поспеть к реке не слишком поздно. Дорога, прежде чем подняться на Андому-гору, пару километров идёт по самому урезу воды, и, разумеется, на одном из крошечных пляжиков мы выкупались. Омылись, скорее: на озере штормило, заход с камнями. Однако посвежело.
Проехали широкое болото – бывший залив озера. Про себя отметил, что дорогу выровняли, с тех пор как я был здесь в последний раз в 17 году: пропали очаровательные бродики на полколеса через которые болото выливалось в озеро. Вдоль дороги периодически попадались на деревьях плакаты с какого-то спортивного мероприятия
Показались первые домики Андомского погоста. Дорога круто взяла вверх, за поворотом — знакомая информационная табличка: мы выкатились на обрыв Андомской горы.

На горе мы провели, на мой взгляд, непростительно мало времени, однако начальник неумолим: собираемся и решительно съезжаем к устью Андомы-реки.

В рыбацком посёлке надо ещё нанять лодку. А если вдруг не удастся — придётся пилить обратно к шоссе двадцать километров.
Головокружительный спуск и мы в Устье. На развалинах какого-то причального барака наконец обнаруживается добрый кусок грузовой камеры – брызговики можно было бы изготовить хоть для всей группы. Пока начальники ищут лодку, иду прогуляться к самому устью Андомы. И неожиданно встречаю там московских товарищей из музея. Глава семейства посматривает на тот берег, но, всё же, решает остаться на этом. Тем временем мимо нашей группы проехал уазик с катером на прицепе – наш сегодняшний паром. Первая группа должна будет обеспечить причаливание на другом берегу и выгрузку. Сажусь на самую носовую деку на рюкзаки. Отчаливаем.

На озере штормовые волны, река стремительно несёт туда свои тёмные воды, на берегу расставлены предупреждения об опасности купания. Тем не менее, за три рейса переправляемся на тот берег. Можно я не буду говорить сколько стоил этот двадцатиминутный водный аттракцион? С другой стороны, одиннадцать человек с вещами и велосипедами оказались-таки с другой стороны.
Причаливая, промочил кроссовки. Пришлось повесить их на шею и ехать далее босяком. Оно и к лучшему: дорога до места – болотная гать, всё одно, где-то промочил бы.

Через пару километров выныриваем из болота на пески – дальше ехать нельзя, и, закинув по горсти брусники, мы идём к озеру через лес напрямки. Вышли точно к месту позапозапозапрошлогодней стоянки, у приметной коряги.
Озеро штормило. Солнце склонялось к горизонту и всей дружной компанией мы кинулись в воду смывать дорожную пыль за целый день покатушек. Попрыгать в волнах штормового озере дорогого стоит, удаётся раз — два в год, если повезёт
Постановкой лагеря скоротали время до заката. Между делом из куска камеры нарезал брызговики для завтрашней покатушки по пляжу. Остаток спрятал там же, под бревном-скамьёй.
И только солнце коснулось краешком горизонта в лагере воцарилась тишина. Все высыпали на берег. С озера дул ветер, на который можно было облокотиться. Огненный шар медленно тонул в горизонте. Мне даже казалось, что я наблюдаю на солнце какое-то пятно. Лица нашей команды, сосны на берегу, плавник на песке и даже сама вода раскрасились закатным багрянцем.

Только ради этого заката стоило ехать вокруг озера. А сколько всего нас ещё ждало впереди!

День шестой

Начался особенно рано. Наша палатка сегодня снова дежурит. К тому же, нам сегодня надо отъехать от озера и вернуться к закату на Бесов нос. Опчество заказало геркулес с изюмом. Нельзя было уронить кулинарную планку, высоко задранную Лёней и Женей на Кюршевеле, поэтому Илья внимательно следил, чтобы не подгорело, я же методично перемешивал котёл не менее получаса, пока Коля нарезал бутерброды. Опчество, проснувшись, одобрило.
За завтраком только и разговоров было что о Кукурецком болоте. Здесь ведь на пляжу почему так хорошо и пустынно? Потому, что широкая длинная топь отделяет узкую полоску онежского берега от остальной обитаемой вологодской области. И нам надо эту топь форсировать.
На велосипедах удалось проехать только до дороги.

Дальше велосипеды ехали на нас. Разбитая гать перемежалась глубокими лужами, справа и слева простирался бесконечный болотный простор, и меленькие тридцатиметровые ёлки далеко впереди знаменовали конец тропёжки. Через час.

Утром, когда Денис похвастался наличием стратегического запаса питьевой воды внутри ободьев после давешних бродов, я тоже зачем-то полез пощупать свои колёса и с ужасом обнаружил люфт в сантиметр на переднем.
И вот тащу я велосипед по болоту, представляю как буду выковыривать погрызенные песком потроха на носовой платочек, промывать их чем-то, литол где-то раздобывать, регулировать подшипники, ну, то, что от них осталось… Тоска, зелёная как моховой ковёр по сторонам от дороги. Торфяная вода заливается за голенища сапог, натёрлись щиколотки. Даже, в общем-то, красивый пейзаж вокруг радовать перестал.

Хорошо, что болото всё-таки кончилось. Я выяснил, что тюбик литола есть у Лёни, морально готовился перемалывать втулку с песком на протяжении шестидесяти километров до вечернего привала, когда можно будет перебрать её… Коля подошёл к велосипеду и пощупал колесо: «а ты гайки колёсные давно протягивал?» Даже солнце как-то по-другому засветило сразу!
Володя вернулся к последней болотной луже, привёз в сапогах воды, чтобы вымыть ноги. Заклеивая потёртости, туристы переобувались в асфальтовую обувку.
Потом были ещё километров восемь того, что мой велосипед очень любит – ухабистая лесная грунтовка, в горку, с манёврами среди лужиц.
По мере приближения к шоссе, грунт становился всё плотнее и захотелось подкинуть воздуха в колёса. Начальник пощупал мои шины после подкачки, подцепил свой насос и накидал ещё воздуха. Яхтенность велосипеда исчезла сразу, руками я чувствовал теперь каждый слепочек протектора лесовоза на дороге. Что же, посмотрим, как оно будет на шоссе. Кстати, вот оно. Навстречу, к Кукурецкому болоту проехали каракат-переломка, буханка на нештатных колёсах.
Выбрались, асфальт!

В небе кружит одинокий орёл, сейчас и мы полетим, только перекурим малость сперва.
По шоссе неслись так быстро, что даже замёрзли ранним утром – ещё  и девяти не было. В начале десятого добрались до границы Карелии. Кое-кто уже вчера в Карелии побывал, хех! Со стороны Карелии табличка здорово позабавила: «Вологодская область – душа русского севера»
Однако, Габшема. Взлетаем на горку в первую карельскую деревню в магазин. Редкие счастливчики пользуются связью, остальные же просто методично набивают рюкзаки провиантом.
Чтобы всё успеть, запланировали снова обед на обочине. Бутерброды с красной рыбой и пивом. Между делом Володя подтягивает каретку на Танином велосипеде. У него в походной мастерской даже есть подходящая полдюймовая головка и трещётка!
Едем дальше. Дело к середине августа и некоторые берёзки у дороги уже приоделись в золото. Проезжаем одну за одной придорожные деревни: автобусная остановка, домики, погост среди сосен. В голове играет песня Растеряева про синие таблички. Ветер методично дует в лицо, я внимательно отслеживаю минимальную дистанцию до впередиидущего велосипеда. Вот и поворот на Каршево. В Каршеве запланирована остановка для закупки провизией ещё на двое суток автономки.
Загрузившись у магазина под завязку, ловлю краем уха забавный диалог. У магазина притормаживает машина, навстречу пешеход.
— Здорово!
— Здорово!
— Видал, туристы – кивает на нас – эти туда или уже оттуда?
— Чистые больно. Туда едут.
В деревне народный промысел – доставка туристов до мыса. Всюду объявления об авторских экскурсиях, предложения съёма катеров. У дороги даже стоит буханка, настолько древняя, что покрыта наскальными рисунками первобытных людей.
Очень хотелось свежей зелени в салат, но в магазине ничего подходящего не оказалось. Столпились у обочины подумать, что делать. Подъехали гайцы и попросили освободить проезжую часть. Хорошо, не в трубочку подышать! Света заметила теплицу. Пошла узнать, не продадут ли нам несколько огурцов. Не продали. Просто выдали пакет овощей. Без-воз-мез-дно. То есть даром. Рассовали по рюкзакам, тепло поблагодарив хозяев и поехали к Чёрной речке.
В излучине реки стоят лодки в ожидании матрасников, не готовых к приключениям на мосту. Решительно проезжаем мимо.
Приятная дорожка упёрлась в обломки моста. Через приток Чёрной речки у самого устья его когда-то был перекинут обычный деревянный мосток, каких много в карельских лесах. И очень постепенно, на протяжении десятков лет по брёвнышку мост приходил в упадок. Причина предельно ясно обозначена на балке остатков среднего быка: «катер на бесов нос, 5000 р.» Ха, только деньги давай!
Разгружаем велосипеды, выстраиваемся цепью на обломках моста и бережно передаём барахло, велосипеды и друг друга на ту сторону. Форсирование реки заняло каких-то пятьдесят минут.

А дальше — десять вёрст радости. В сухой год полуметровые колеи превратились в очень задорный скейтборд-парк, где можно было посоревноваться с самим собой в точном балансировании на краю глиняных бровок. Безнадёжное это дело, пытаться пересыпать буквами удовольствие от техничного прохвата по лесной тропе. Каждому, кто читает эти строки должно быть знакомо такое удовольствие.

Квадротропа была столь хороша, что единственной причиной для спешивания, помимо трёх речек по пути, были грибы. Попадались и подосиновики, и даже белые. Прямо посреди дороги. Я уж не говорю о толпах лисичек на каждой небольшой прогалине. Тут тихой охотой пробавлялись решительно все. Ей богу, не зря на дорогу Володя заложил лишний час, и мы столь поспешно обедали под горой под Габшемой.
В какой-то момент мы с Женей немного отстали от основного пелотона, и каждый раз, когда дорога учетверялась при объезде глубокой лужи, выбирали тропу, по которой меньше ходили. Наградой за это бывал румяный подосиновик или даже белый. По грибам в этот день я решительно огрёб всех участников нашей группы!
После форсирования очередного болотца,

под колёсами стали, наконец, попадаться камни, а дорога пошла всё круче забирать вверх. Один спешился, второй. А меня такой азарт разобрал, что с нечленораздельными индейскими воплями я взлетел на гору и выкатился из леса на косогорное поле. Чуть повыше в зарослях иван-чая чернел против заката развалившийся сруб. На полдороге к нему кочкарник под травой стал требовать слишком уж больших усилий на педалях, и последние полсотни метров подъёма пришлось пройти пешком.
На вершине холма уже дожидались Володя и Таня и угощали всех вновь прибывших конфетами, печеньками и газировкой. Устроился рядом, наблюдать счастливые лица, выплывающие из-под холма.

Когда все наконец подтянулись, оставалось только решительно спуститься к озеру по жутковатому скальному спуску, выкатиться на Бесов нос. Что мы незамедлительно и исполнили. Внизу от пляжа Чёрной речки начиналась очень удобная дощатая экотропа через лес до самых стоянок в соседней бухте за мысом. Поспешили докатиться до лагеря, даже через невысокие ступеньки проскакивали ходом.
В уютном сосняке над крутым берегом озера к северу от Бесова носа,

объев места под палатки от черники, встали лагерем. Удивительным образом здесь была связь, соответственно, о достижении главной цели маршрута я незамедлительно сообщил родным. Оставалось ещё около часа до самых красивых закатных минут. Света добровольно осталась сторожить стоянку, остальные устремились к мысу.
Дощатый тротуар ведёт через редкий сосняк, основательно вычищенный от валежника в большие кучи дров тут и там. Окаймляя Бесов нос по южному берегу, мимо информационных табличек, смотровых площадок на озеро и Муромский монастырь, что почти в сорока километрах к югу, тропа выводит на самый бараний лоб с живописью.
Сильное впечатление производят петроглифы именно на закате. Только самое низкое солнце способно контрастно выделить рисунки, выбитые на камнях. Древние художники это отлично понимали, и решительно все изображения, которые имеются здесь на каждом из полудюжины каменных мысов и на островах расположены строго с западной стороны.
Скоротать время до заката можно, поднявшись на смотровую башенку типа «лабаз», с которой не видно решительно ничего видового, кроме места с которого действительно открывается хороший вид – кроме маяка. Подойдя к маяку, мы убедились, что двери заколочены, табличка запрещает подъём на маяк,

и, разумеется, все как один мы на маяк не полезли.

Солнце клонится всё ниже: высыпаем на скалы. Вот и картинная галерея десятитысячелетней давности. Бес собственной персоной, расколотый пополам. Рядом крест – его позднее монахи из Муромского монастыря пририсовали: мало ли что! Да солярные знаки кругом – полнеба отсюда видно как на ладони.

Не единожды запоздавший художник, надо полагать, с этого мыса наблюдал ночное небо. Ступаем очень осторожно – рисунки рассыпаны буквально всюду. Лоси, осетры (десять тысяч лет назад они водились и в Онежском озере?), охотники на лодках и лыжах, с копьями и луками. Неолит-реализм!

Возвращались в лагерь по северному берегу мыса. Несмотря на отличные гранитные плоскости, больше нигде рисунков не было – древние живописцы знали толк в закатном свете!

Света в лагере дождалась всеобщего возвращения, и тогда закипело приготовление ужина в два десятка рук. Отужинав, желающие взбодриться выкупались перед сном в ледяной онежской воде, заодно и котлы наполнили. Посидев у костра заполночь самые горячие спорщики, наконец, разбрелись по палаткам.

Восьмой день.

Начался затемно. Кто-то настойчиво колотил по земле, переставляя мебель под тенты. По палатке продолжал лупить дождь.
Уснуть снова было очень непросто, и я стал считать. Не баранов, как обычно, а передаточные отношения. В пересчёте на звёздочки из планетарной трёшки получилась трещётка 46/16-21-28,
То-то я так быстро по шоссе ехал)
Однако утро со всей неизбежностью наступило. Особой спешки не было , мы отлично укладывались в график, и начальник предложил дожидаться окончания дождя как минимум до обеда. И пошёл спать. И все пошли по палаткам тоже. Мне же хотелось посидеть у стола, посмотреть на воду. После завтрака прощались с Денисом – сегодня был крайний день, когда он гарантированно успевал бы добраться к рабочей неделе в город.
Озеро лениво накатывало волны на скалы. Дождь сыпался на тент мелким песком, как в часах. Время текло с краёв тента неторопливо. От нечего делать я выкупался, полагая, что мокрее в этот день я уже не стану, и потом долго согревался, отпаиваясь чаем. К столу то и дело кто-нибудь выходил из палаток. Тоже опрокидывал кружку чаю, перекидывались несколькими словами.
Коля между делом укоротил цепь, в надежде дать изношенной трансмиссии небольшую отсрочку. Саша рассказала о походах своей юности. Выяснилось, что на Украинах даже передачу оставляли штатную, 46/19. С Ильей осматривали через трубу акваторию. В акватории болтался какой-то сухогруз, а давешний парусный катамаран стремительно сваливал в ту часть озера, над которой ещё светило солнце. Наблюдая за катамараном, я всё больше задумывался о смене снаряда для путешествий на будущий сезон – водные пространства Карелии несправедливо обделены моим вниманием.
В какой-то момент я тоже не выдержал, и прикорнул прямо на скамейке у стола. А потом с такой же неизбежностью наступило обеденное время. Света сходила за связью на мыс: яхтенные капитаны сообщили, что дождь скоро прекратится, а, значит, этого скоро можно было дождаться под уютными тентами. Обед здесь сегодня не планировался, однако, у нас был котёл варенья и буханка хлеба, что, в общем, тоже довольно сытно
В таких местах как восточный берег Большого Онега очень остро ощущение недоступности. Ощущение фронтира, что ли. Вот за тем мысом пляж, за пляжем гора и снова цивилизация. А ты сидишь под дождём на краю острова безвременья. И брошенный мотоцикл на лесной дорожке кажется здесь столь органичным, будто ему тоже десять тысяч лет, как и рисункам на скалах. И путь сюда весьма непрост – на этот край мира мы добирались цельную неделю! А уже после обеда мы поедем домой. Последняя краюха хлеба отправлена в глотку, на велосипеды навьючены отощавшие рюкзаки. Дождь прекратился в строго назначенный срок. Едем!

Сверху уже не капает, но вода как бы разлита в воздухе. Низкие тучи висят прямо над головой. Спускаемся на пляж. С подмытого весенней водой крутого берега рассыпанными спичками падают то и дело сосны. Успокоившееся озеро намыло песку на прибойной полосе, запрудив цепочку луж вдоль всего берега.

Мы с Ильей задорно барражировали по твёрдым песчаным кромкам, не позволяя велосипедам терять скорость на отдельных зыбучих участках. Первыми прибыли к грандиозному песчаному подъёму метров двадцати высотой в конце пляжа. Я попробовал взобраться на кручу немного загодя по более короткой траектории, но в лесу через тропинку вдоль обрыва всё одно ехать мешали поваленные деревья.

Дождавшись остальных, приступили к дружному заталкиванию велосипедов наверх по рыхлому мокрому песку, постоянно норовившему засыпаться в кеды. Велосипед начальника экспедиции закатывали наверх ажно втроём. Утром Денис штурмовал эту горку в одно лицо, непросто ему было. А ведь я видел документальные кадры банды краснодарских нивоводов, которые сюда четыре нивы затащили!
Пробовали ехать по размоченной лечебной грязи в лесу, но быстро выяснилось, что затея это безблагодатная – всюду торчали валуны, скользко чрезвычайно и трясло очень.

Пошли пешком. Забрались на скальные плиты в лесу, поехали спускаться к шальскому пляжу. И тут навстречу поднимется лихо пацан на двадцатидюймовом складнике! Цель близка. Ещё метров пятьсот...
Пляж! Мокрые от пота с большой охотой омываемся в озере – дальше прибойное шоссе до самого устья Водлы. Появляются отдыхающие пудожане на машинах и один лихой наездник мотоцикла. Отдыхающие с интересом наблюдают за группой велосипедистов едущих со стороны Бесова носа, многие приветствуют. Здесь уже солнце нет-нет, да и выглядывает в прогалы облаков. Прибойные лужи на широком водлинском пляже разливаются порою в целые озерца.

После нескольких километров песчаного раздолья приезжаем в Шальский. На въезде на пляж трактор добывает песок, гость из Мурманска нелепо застрял на пузотёрке знаменитой велосипедной марки «пежо», устроив на пару с товарищем на китайском джипе чудесное цирковое представление для отдыхающих под сенью придорожных сосен нас. Часть команды, пользуясь случаем, пошла помыть от песка велосипеды.

Закупившись продуктами на предстоящий ходовой полдник покатили вдоль Водлы вверх. Дорога здесь вдоль реки с двух сторон, но перправа нынче осталась только в Пудоже. Река широкая, судоходная, сквозь редкие деревья вдоль воды то и дело проглядывают створные знаки. Покрытие – старый щербатый асфальт, и катить после грунтов и песка по такому ну очень автобусно!

Между делом сворачиваем к реке, чтобы перекусить пивом и печеньками. Тут же встречаем семейство отчаливающее на рыбалку. В ходе перекуса встают два технических вопроса: на Танином велосипеде колодки дофрезеровали абразивной пастой из песка и воды задний обод, его вот только что раскрыло давлением камеры. А у Коли перескоки мёртвой трансмиссии уже не позволяют держаться в общей колонне, с каждым километром отстаёт он всё сильнее. С этим надо было что-то делать. Вечерело. До Пудожа оставалось двадцать километров.

Остановился сделать пару фотографий, подождать Лану и Колю. Из проезжавшего мимо джипа поинтересовались топографией мысов с петроглифами, приняв меня за местного.
Ещё через несколько километров нас опередил местный житель на велосипеде с рюкзаком за плечами, столь огромным, что он даже мог поставить его на багажник не снимая. Велосипедиста сопровождали две летучие собаки. Ягодник, должно быть.

Встретившийся при выезде из Шальского велосипедист нагнал нас на обратном пути за пару километров до Пудожа. Товарищ явно был просто на велосипедной прогулке, довольно спортивный на вид велосипед указывал, что хозяин знает здешний веломагазин и мастерскую. Группа надавила на педали, и начальник переговорил с внезапным попутчиком. Выяснилось, что мастерская есть, велосипеды здесь в основном дорожно-хозяйственные, и мастерская в столь поздний субботний час уже закрывается. Однако товарищ взялся проводить Володю непосредственно до хозяина мастерской: Пудож – маленький городок.
Начальник с пудожским товарищем уехали вперёд, а все остальные потихоньку собирались в кучку на въезде в город. До чего оживлённая трасса Вологда — Медвежьегорск, однако!

Получив отмашку на въезд в город по телефону, выстроились колонной за Светой и направились, разумеется, в магазин. Гостей Пудожа встречает красавица Водла. Широкая река, мощная спокойная. На такой наверняка же должны быть ГЭС…
Ба-бах! Передо мной внезапно останавливается Света, Илья и я тоже останавливаюсь. Колесо-в-колесо. Неловко.
У магазина выяснилось, что столкновение привело, ко всему прочему, ещё и к потере спицы на новеньком жёлтом велосипеде Ильи. Вдвойне неловко. К слову, моё колесо удар пережило без последствий.
Закупившись провизией на ужин и завтрак, ответив на вопросы детворы, покатили к мастерской, куда уже приехал хозяин. За чисто символическую цену приобретена трёхзвёздная сковородка для Колиного велосипеда – запчасть в Пудоже никому не нужна была и пылилась в веломагазине лет пять. И просто от чистого сердца нас одарили колесом для Таниного велосипеда. Жизнь потихоньку налаживалась. Оставалась полдюжина километров до речки Рагнуксы, где в роскошном комариннике и была запланирована ночёвка. Дезжая последние вёрсты, поприветствовали встречных двухколёсных кругоонежцев.
В этот вечер ощущалась какая-то необыкновенная сплочённость всей команды. Пока Володя, будучи штатным Веломехаником (с большой буквы Вэ) занимался обслуживанием подраненных коней, остальная часть команды, показав высокую дисциплину и способность к самоорганизации, решительно разбила лагерь, даже удостоившись скупой но очень ценной похвалы зам.начальника, завхоза Светы.
Пока закипала вода в котлах, участники похода, выдохнув, страшно довольные собой, по одному, по двое сходили, не то чтобы выкупаться, просто полежать в неглубокой чистой как слеза реке на песочке. Шутка ли, запихнули целый ходовой день  в половину, да ещё и два незапланированных ремонта удалось произвести!
Володя заспицевал колесо как раз к ужину, и до чего же ловко это у него получилось: 32-шприхову втулку в 36-дырчатый обод, ни восьмёрочки, ни яйчишка. Мастер!
Отужинали с большим аппетитом, пофилософствовали у костра стола, поделились незнакомой музыкой, да и легли спать с чувством выполненного долга!

Десятый день

начался хмурым утром на час раньше. Илья достал из заначки среди камней упаковку яиц и мы отправились на кухню. В печке развели огонь, и пасмурное небо над нами стало сразу как-то повыше. Быстро справились с нарезкой бутербродов, кипячением каши и кофия, как раз осталось время для сюприза. Илья мастерски приготовил десяток глазуний, ровно в семь сыграли побудку и с удовольствием наблюдали подтягивающихся из палаток, предвкушая удивление. Солнце в этот день взошло только яичными желтками и улыбками коллег, удивлённых комплиментом шефа.

После завтрака вся команда дружно приступила к водным процедурам. Я как раз домывал сковородку, заодно решил вымыться и сам.
Асфальтовый перегон сегодняшнего дня не предполагал каких-либо трудностей, собирались неспешно. Разумеется, прокол заднего колеса Лёня заметил только когда попытался оседлать гружёный велосипед. Опытному туристу и минуты не займёт скинуть колесо, разбортировать покрышку да найти прокол, прополоскав камеру в ближайшей луже. Поэтому после скептического замечания Володи: «четвёртый круг пошёл» по поводу поиска прорехи в камере, Лёня предельно вежливо, как и подобает жителю культурной столицы, послал нас. Выбираться на шоссе, заверив, что прекрасно справится с колесом единолично.
Минут через десять к собравшимся на шоссе выкатился и Лёня. В колесо таки пришлось запихать новую камеру.
Первый переход традиционно завершается в первом же поселковом магазине закупкой на обед. При недостаточной широте ассортимента, немедленно выбирается второй поселковый магазин. В Пудожгорском посетили как раз оба. Мне, как опытному бахчеводу доверили везти дыню ко второму завтраку.
Полтора десятка километров до деревни Пяльмы (не путать с одноимённым селом) проскочили так же быстро, как и разделивший этот переход пополам бздынный пикник на обочине.

Деревня Пяльма знаменита пяльмовчанами. Через деревню протекает река, и местные жители выстроили своими силами высоченный капитальный стальной мост. Узкий, но очень добротный. Без перил, но с надёжным настилом. Конечно же обозначенный знаком «дороги нет», но являющийся как раз единственным путём  на тот берег. Берег огромных карельских домов-двров, со всем необходимым для жизни, внутри которых словно в берлогах пережидали в старые времена суровые карельские зимы. Далее дорога никуда не ведёт, и я видал немало мест, из которых жизнь начисто уходила после слома переправы, а здесь переправу наладили и деревня радует глаз отсутствием северной разрухи и запустения. Ещё, конечно, надо было посетить часовню Ильи-пророка на местном погосте (благо наш Илья сегодня здорово угадал с настроением команды вкусно перекусить с утра). И обязательно сделать большое командное фото на мосту.

На выезде к шоссе Илья заслышал непонятный звук из велосипеда, и два перехода до самого обеда мы этот звук отчаянно искали. У меня на душе скребли кошки: не сломал ли я своим невнимательным тараном жёлтый красивый новый велосипед. Поэтому я опять ехал строго позади с минимальной дистанцией внимательно прислушиваясь к звукам велосипеда, тщательно анализируя их. Как раз когда я окончательно решил присудить вину тормозному механизму, колодки, через пятнадцать-то километров, притёрлись и звук пропал. Правильные механизмы должны самопочиняться, да. И тут же наступило время обеда. Мы приехали на речку Лундожму.
Дорога уже с дюжину километров текла среди поросших соснами барханов, и свернули мы направо с дороги в один из таких борков.

В молодом сосняке просторно и светло. И всегда есть сушины. Можно было обойтись и без них – под ногами было рассыпано столько черники, что обеденной тушонке всерьёз грозила перспектива ещё полдня трястись до самого ужина. Спасло пиво: его хорошо закусывать супом, не черникой. По закону Архимеда после супа выдался тихий час, который я посвятил дневниковым записям за последние сутки.
И снова полёт над шоссе, под палящим солнцем в спину, заливающим боры у дороги. Поделился мыслями о возможностях использования ненужного кареточного стакана от ашана в рамках минской каретки в целях перевода на недефицитные запчасти. Володя сказал, что поостерёгся бы что-то переделывать в самой нагруженной части велосипеда. На его памяти именно каретка то единственное место, где ему удалось шарик в подшипнике расколоть! Ну, он и туристы в узел ногами вязал. О том, что в моей каретке чашки любовно посажены на балтику 7 я скромно умолчал.

Именно эта своротка ведёт на Чёлмужскую косу, и нам совершенно нельзя было проехать мимо. Потому что нельзя просто объехать вокруг озера и не заехать на косу! Вы посмотрите, как красива она из космоса, какой лабиринт песчаных лесистых островков вокруг неё. И какая же драйвовая песчаная дорожка ведёт на её оконечность! То переднее колесо закусит в обочинных наносах, то со всего маха проскакиваешь по узкой бровке между пересохших луж. Ехать по этой дорожке медленно было просто преступно. И мы вмиг домчали до сворота к пляжу. Надо заметить, что и по рыхлому песку пополам с хвойной подстилкой Минский велосипед не спасовал  — длинная база это иногда очень хорошо! Отметившись на косе

устремились обратно в посёлок – нужно было успеть закупить ужинное до закрытия магазина, да ещё и подмываемую онежскими водами Богоявленскую церковь XVIII века посетить. Обратно прокатили наперегонки с Ильёй так, что у развилки успели детально обсудить актуальные тенденции велосипедной продажности, пока доехали остальные участники. На грунтовый бревет съездить что ли?
Прокатившись по деревне вдоль Немины с многочисленным причаленными к деревянным мосткам лодками, достигли погоста на мысу, где вход в устье реки обозначает вот уже триста лет та самая церковь. По береговой линии видно как скоро здесь происходят лимнологические процессы.

Едва ли строители церкви предполагали, что путь к ней будет проходить фактически по урезу воды, и что могилы погоста придётся укреплять дощатыми подпорами. И всё же эта церковь-маяк навевала светлые мысли о возвращении домой с озёрного промысла.
Однако пора и об ужине подумать – сегодня последний походный ужин. Праздничный. Стремительным броском по сельским магазинам затариваемся необходимым провиантом, по доброй традиции посылаем Свету за зеленью к местным товарищам, стараемся не привлекать внимания оголодавших барбосов, держащих территории вокруг бакалейных – ночёвка совсем недалеко. Выбираемся на шоссе, распугивая воронов над болотами – зоркие птицы, стоило только фотоаппарат достать – улетели. Пара километров и снова поворот к озеру. Побывали на Чёлмужской косе, ночевать будем в Чёлмужской губе.
Луговина плавно спускается к озеру, за ивовым кустом крошечный пляжик. На озере лёгкая волнишка, и как бы странно ни звучало, расположившись на берегу озера, пришлось сходить за водой.

Лёня смастерил настоящий стол из подручных материалов. Света с лукавым огоньком в глазах взялась за сковородку.

В общем, закипела вечерняя лагерная суета. Чай закипел, картошка. Ножи застучали по разделочным доскам. Глазом моргнуть не успели, а стол уже ломится от еды и не только. Скатерть самобранка, не иначе. Чудеса в походах случаются, однако!
Тщетно пытаться описать словами, как было хорошо в тот вечер. Мы завтра уже будем дома, а за плечами у нас большое удачное путешествие вокруг озера. Новые впечатления. Новые знакомства. А впереди новые планы на многие километры!
А ещё в тот вечер мы выпивали, ну, помимо места между двух дождей, за Лану. Потому что Лана – молодец. Пока другие разные многие ждут хороший байкъ, особую спортивную форму, выбирают погоду, откладывают годами большое путешествие, Лана села верхом на свой простенький велосипед, да обкатила вокруг огромного озера, широко улыбаясь всю долгую дорогу. Смелее выбирайтесь из дому, товарищи!
Вечер был долгим.

Мы вкусно ели, звонко стучали кружками, бойко плясали, пели да болтали всласть заполночь. И сладко спали на луговой перине. Да, палатка, в некотором роде, воздушный замок!

За поход проехали порядка 700 километров. Без существенных поломок.
Напарафиненная цепь отлично работала до прохвата по берегу озера к монастырю, после — засвистела.
Однако, интересный эффект: смазанная какой-то веретёнкой после выезда на шоссе, не потребовала домазки до самого конца похода. Хорошая штука парафин!
Бюджет поездки 6000р., не считая денег на вкусные дополнения к ужину дабез учёта музея в Вытегре. Но с переправами и маршруткой из Мёдгоры.

Тема открыта